Мой лучший враг (СИ) - Страница 56

– Да? Не твоей ли мамашки?

– Именно моей!

– И где ж мамашка сейчас?

Рома замолчал.

Серега посмотрел на меня и сказал:

– Укатила в Сочи жить с другим, бросив сынка и муженька! Эту историю мы выслушиваем каждый день по пять раз. Вот так и защищай честь женщин! Запредельная несправедливость!

Они засмеялись, даже Рома заулыбался.

Компания была мне непривычной. Я никогда не общалась с таким количеством странных мальчишек сразу.

– А знаете, что еще мой батька говорит?

– Слыхали уже про твоего батьку! – грубо отмахнулся Антон.

Рома замолчал и обиженно запыхтел.

Мы быстро опустошили целую кастрюлю, и довольные, откинулись на спинку дивана.

– Ну, что, Тамар… – растерянно протянул Рома. – Тамара, Тома, Том… Томас. Тебе вроде как тоже сильно достается от падальщиков… Ты теперь вроде как парень вроде нас… – голос Ромы стал торжественным – Добро пожаловать в нашу семью ущербных и убогих, но чертовски дружных ребят!

Я осмотрела мальчишек. Они заулыбались мне. Только Антон смотрел на меня хмуро – видно, не доверял девчонкам. С ними я чувствовала себя удивительно легко. Простые, как дедушкины галоши, веселые, добрые. Их объединяло одно горе. Одна война. Я считала раньше, что это только моя война. Но нет. Это наша война.

После обеда (или завтрака?) мы тщательно убрались, собрались и покинули дачу. Все это время я наблюдала за походкой Антона. Он то хромал, то шел нормально. Мне стало любопытно, но спросить я постеснялась. Обратно мы поехали на автобусе, хотя пешком дойти недолго. Но с неба снова шел этот непонятный снежный дождь (или дождевой снег?), и нам не хотелось идти по мерзкой снежной каше. Мы все не выспались, были вялыми и сонными, поэтому разговаривать не хотелось. Так мы и ехали в автобусе, положив головы друг на друга и молча всю дорогу. Мы походили на кучу котят, спящих в коробке. Проехав одну остановку, мы распихали друг друга и вышли из электрички.

Мы обменялись телефонами и разошлись. Мы с Ромой пошли в одну сторону, Серега с Антоном в другую.

– Почему Антон то хромает, то нет? – задала я Роме мычавший меня вопрос.

– Ах, это… – весело сказал Рома. – Стас ударил ему по колену железной трубой. Вообще-то у него уже все зажило. Просто мозги переклинило и теперь, когда он вспоминает Стаса, то начинает хромать. А знаешь, что самое смешное? Труба была от пылесоса. Довольно стыдно быть избитым трубой от пылесоса. Меня, например, били велосипедной цепью. Это не так унизительно, как трубой от пылесоса. Вот видишь шрам? – он повернулся ко мне лицом. – Не тот, который между бровями, а выше. Прям в лобешник заехали. Это прошлым летом. А Антону трубой досталось позже, осенью, по-моему.

Мне стало жутко.

– Почему Антон не сказал своим родителям? – спросила я.

– Хех. Он рассказал… За пару дней до этого. Рассказал предкам о том, как Стас сжег его куртку. Ты бы знала, какая у Тохи мамашка! Сразу пошла разносить всю школу. И дом Шутовых. Ну собственно говоря, это ни к чему не привело. Хотя нет. Привело. Стас рассердился на Тоху, потому что из-за нападения его мамашки родители его наказали и отобрали скутер. У него тогда еще вместо квадрика скутер был. И за это Стасик Тошку подловил и двинул ему трубой. Так что если б не рассказывал бы предкам, сейчас бы не хромал. Но после того случая Тоха стал умнее. И мы все стали умнее.

Наступила пауза.

– Ты прости, что я в школе не шел с тобой на контакт, – сказал Рома.

Я кивнула.

– Я все понимаю. И не обижаюсь.

– Просто такие, как мы, могут выжить там только по одиночке.

– Такие, как мы? – переспросила я.

– Да, такие, как мы. Парни вроде нас. Ты знаешь, это все похоже на какую-то дьявольскую лотерею, где в цилиндре крутятся шарики с нашими именами. Нам просто не повезло. Наши шарики выпали. И ты знаешь, не нужна никакая причина, для того, чтобы тебя изгнали из стада. Тебе необязательно быть хлюпиком, носить очки или быть гиком. Выпадает твое имя – тебя изгоняют.

Я не очень понимала Рому. Он это почувствовал.

– Я смотрел на тебя. Смотрел на Стаса. И что-то стал понимать. Он относится к тебе не так, как к остальным. Хуже. И в тоже время лучше. Ты для него особенная. Но, к сожалению, могу сказать, что это плохо. Тебе придется гораздо хуже, чем нам. Когда он стал тебя травить, честно признаюсь, мне жить стало гораздо легче. Он все свои силы и всю свою энергию выкладывал на тебя. А про остальных забыл. Все боятся падальщиков. И никто не хочет общаться с теми, на кого они охотятся. Они боятся. Боятся, что если они будут общаться с нами, подцепят эту болезнь и на них тоже объявят охоту. Понимаешь? Поэтому теперь стадо всеми силами будет тебя выдавливать из своего загона. А когда они тебя выдавят, то ты перестанешь для них существовать.

– Они уже выдавили меня, – только и смогла сказать я.

Слова Ромы казались мне дикими. Мне хотелось убежать от него – он пугал меня своими мрачными размышлениями.

Под конец я совсем загрузилась и ушла в тяжелые мысли.

– Не переживай, – Рома ободряюще похлопал меня по плечу. – Все будет перпендикулярно, как говорит наш друг Серега.

Я пришла домой и прямиком ринулась в ванную смывать с волос перья, липкую дрянь и избавляться от запаха мокрой псины.

Бабушка была дома. И мама с дядей Костей тоже. Они не волновались, где я была – вчера я отправила бабушке сообщение на телефон, что буду ночевать у Даши.

Целый день мне было плохо. Вечером недолго посидела со всеми у костра, отметили мой день рожденья.